Глава Х

Куњан дарахтаму ин кўдакон зананд ба сангам,

Ба ѓайри мева дар ин бўстон гуноњ надорам.

Дереву – старцу подобен я, дети бросают камнями, меня,

Кроме плодов никакой другой вины нет у меня.

Командующий сороковой армией Ограниченного контингента Советских войск в Демократической Республике Афганистан Борис Громов, вызванный Политическим Бюро ЦК КПСС в Москву, чувствовал себя не столь уютно, как хотелось бы ему. Он знал, что большинство членов Политбюро и вообще все руководители партии и государства не довольны ходом боевых действий в Афганистане. Рядовые граждане, потерявшие в этой войне своих детей, выражали свое возмущение случившимся трагическим последствиям. Не исключено, что не только его, но и министра обороны и председателя Комитета Государственной Безопасности СССР, многих командующих, имеющих отношение к войне в Афганистане, снимут с должностей. Особенно беспокоила всех участь, постигшая несколькими днями раньше войсковой части, дислоцированной в кишлаках Руха и Аъноба ущелья Панджшер. Здесь потери в живой силе были особенно велики.

Военные, направленные сюда, не справлялись с поставленными перед ними задачами и кроме, как убивать мирных граждан, ничего они не добились. Небольшие вооруженные группы, особенно моджахеды Ахмадшаха Масъуда, как кость в горле льва, раз за разом давали о себе знать, нанеся ощутимый урон советским войскам, как в живой силе, так и в технике. Вследствие таких частых стычек не хватало и авиации, предназначенной везти на родину цинковые гробы убитых солдат и офицеров.

Со дня ввода так называемого Ограниченного контингента Советских войск в Афганистан шли годы, а обстановка в этой стране никак не менялась в лучшую сторону. Наоборот, с каждым днем, неделей, месяцем оперативная обстановка становилась все хуже и хуже.  И этой войне не было видно ни конца, ни края.

По всему Афганистану орудовали  вооруженные группировки. Грабежам и убийствам не было предела. То один, то другой кишлак подвергался массовому террору. Вооруженные формирования всячески пытались поднять народ против вновь образованного законного правительства, так называемого демократического строя. Устои этого государственного устройства были под угрозой развала. В боевых стычках с моджахедами с советской стороны ежедневно гибли десятки, а то и сотни военнослужащих.

Чтобы в своем выступлении перед политическим руководством страны, особенно перед министром обороны и генеральным секретарем ЦК КПСС, не допускать каких-либо ошибок, Борис Громов, проведший эту ночь в своей резиденции, находящейся в войсковой части у дворца президента Афганистана в Кабуле, до самого утра ломал голову над составлением отчета Политбюро ЦК КПСС. Он хотел, чтобы речь его была лаконичной содержательной и понравилась всем собравшимся, и чтобы никто не мог придираться к каким-либо мелочам.

Самолет держал курс на Москву. Наблюдая сверху через иллюминатор за картиной горного пейзажа, вновь отдался своим размышлениям. Он вывел, что с первых дней, когда на эту землю со всей своей боевой мощью вступила советская армия, он, Борис Громов, до сих пор не знает, что такое покой, отдых и беззаботная жизнь. В последнее время на первый план у руководства советской страны проблемы Афганистана отодвинули на второй план все другие внешние и внутренние вопросы общественно-политической жизни страны. Говоря другими словами, афганский вопрос заметно подорвал авторитет Советского Союза в политических кругах Европы, Америки и мусульманских странах. Репортеры газет, радио и телевидения многих стран посвящали этой войне столько материалов, что уже не было и резона скрывать правду о ней.

Фильмы, снятые за последние пять лет Кристофом де Понфилием и распространенные в европейских странах, сообщили всему миру о той страшной трагедии, которую обрушил на голову афганского народа Советский Союз. Вспомнив имя Кристофа де Понфилия, Борис Громов почувствовал себя несколько неуютно. «Сколько не пытался задержать этого французского кинорежиссера, не смог. Он всегда в Панджшере и находится под опекой Масъуда. КГБ тоже не справился с ним. Этот негодяй ежегодно выпускает по одному или два фильма о наших боевых операциях в Панджшере и распространяет по всему миру» – размышлял Б. Громов. Ему вспомнилась и телепередача «Служу Советскому Союзу!», которую смотрел однажды вместе со своим помощником, генералом Варенниковым. Вспомнил и при одном только воспоминании ему стало плохо. То ли воспоминания эти были столь тяжелыми, то ли воздух в салоне самолета стал тяжелым, он почувствовал, что ему не хватает воздуха. Быстро расстегнув верхние пуговицы кителя, перевел дух и, чтобы быстрее избавиться и от дурных воспоминаний, через иллюминатор посмотрел вниз. По плывущим внизу горам Гиссарского хребта, окружившим столицу Таджикистана город Душанбе, по красивой архитектуре городских линий проспектов и улиц, по зеленому оазису, в котором утопал город, Б. Громов понял, что самолет давно уже пересек границу и находится на советской территории. Он успокоился. «Теперь может и мыслями собраться. Его самолету ничего уже не грозит. И до Москвы еще долго лететь. Будет и время подготовиться, как следует» – подумал он. Но как только оторвал взор от раскинувшейся внизу живописной картины, сразу в памяти всплыли сюжеты фильмов того же самого Кристофа-француза. Картины эти одна за другой промелькнули перед его взором. Особенно его раздражали откровенные признания русских военнослужащих, оказавшихся в плену у моджахедов и выступающих перед объективом кинокамеры. По одному из таких фильмов он узнал и о русском парне, рядовом Николае Быстрове, попавшем в плен к моджахедам и доставленном в Панджшер.

«Эти уроды раскроют все наши карты. Надо побольше проводить политзанятий среди солдат и офицеров, улучшить военно-патриотическую работу. – вывел для себя Б. Громов. И мысли его вновь вернулись к тому фильму. – Хорошо, что у нас в стране КГБ запретил трансляцию таких фильмов. Иначе народ узнал бы о судьбах своих детей. И это не сошло бы нам с руки.

Да, кстати, один рядовой военнослужащий, попавший в плен, может снести головы десяткам генералов и маршалов. Человеку, посмотревшему фильмы Кристофа, станут противны и правительство, и государство Советов. Сколько я не пытался освободить тех же пленных и вернуть их в свои воинские части, как назло, сами пленные не захотели возвращаться. И всякий раз свой отказ они обосновывают тем, что в случае возвращения по советским законам они все равно они будут привлечены к уголовной ответственности, и им грозит пятнадцать лет лишения свободы. Выбор их был однозначен: Уж лучше оставаться им в плену, нежели возвращаться на родину и быть осужденным. Если по логике рассуждать, они в чем-то и правы. Что делаем и какую выгоду мы ищем в этой богом забытой, нищей и обездоленной стране кроме, как потерять убитыми своих же детей? В чем провинились молодые русские, украинские, казахские, туркменские, таджикские парни, что из-за спокойствия чужого нам афганского народа лишаются своей жизни?

Если конкретно, то и мы с афганцами так и не поняли друг друга. Сколько мы им твердили, что нам нет дела до вашей религии, что мы хотим принести вам мир, помочь вам сделать вашу страну краше и богаче, как соседние с вами наши Таджикистан, Узбекистан и Казахстан, и вы тоже по соседству с нами заживете как эти народы. Увы. Со своей идеологией и политикой вторглись сюда мусульманские страны, Америка и другие страны из мира капитала, насаждали среди населения семена антисоветизма, снабдили их оружием и подняли их против нас. Вышло, что все наши старания оказались как горох об стену. Как все это объяснить политическому руководству страны? Они тоже, как и религиозные фанатики Афганистана, заражены коммунистическими идеями и никак не могут избавиться от них, понять истинное положение вещей.

Если уж за семь лет мы не смогли найти с афганцами общий язык, то не добьемся этого и в последующие годы. По-моему, никто, кроме самих афганцев, не сможет успокоить это воинствующее племя, в течение нескольких веков мракобесия, невежества и предрассудков воюющих между собой. Спокойствие и мир в эту страну может принести только здравый рассудок. Если есть здравый рассудок, и общество будет развиваться. В этой же стране девяносто-девяносто пять процентов населения элементарно неграмотны, не умеют даже писать и читать.

Наших солдат и офицеров привезли сюда, чтобы защитить вновь созданное правительство афганского государства, помочь им в построении демократического государства. И это при том, что само это государство по уровню своего развития находится еще на феодальной стадии развития. Здесь доминирует ислам, и государством в основном управляют религиозные деятели.

Ладно, скажем, что благодаря прогрессивному руководству ведущих сил страны свершилась революция, и у руля власти встали демократическая и коммунистическая партии, цель которых заключалась лишь в одном – продвижение Афганистана по демократическому пути развития, хотя и революцию-то в Афганистане совершил Советский Союз, извне, так сказать, насильно.

Выходит, не год и не два, а целых пятьдесят лет все помыслы руководства Советского Союза были направлены на то, как, какими путями и способами захватить Афганистан, разместить здесь свои военные базы, чтобы не допустить сюда американцев и англичан.

Строительство дорог и коммуникаций электростанций, домостроительных и мукомольных комбинатов, оросительных сооружений, аэропортов, обучение молодежи Афганистана в вузах Советского Союза, еще сотни других дел. И все это преследовало лишь одну цель – показать афганскому народу, политикам Афганистана, чтобы убедились воочию, что советские люди желают им мира и процветания. И что в итоге? Сегодня выступления одного муллы достаточно, чтобы игнорировать все сделанное Советским Союзом для этой страны, признать нас врагами ислама, убийцей афганского народа. Достаточно и намека, чтобы сбить этот народ с правильного пути. Если хоть один мулла скажет, что кафиры своими поступками хотят изгадить наши дома, разрушить веками установившиеся традиции, превратить Афганистан в страну кафиров, в ту же минуту толпа невежд готова встать на тропу войны с нами.

Предпочтительнее было бы, если бы вместо совершения революции, ввода войск, применения силы мы совершили бы революцию в умах самих афганцев. Всего этого советское руководство проигнорировало и, как следствие этой недальновидной политики, сколько же наших человеческих жизней полегло на афганской земле?

Кто знает? Впереди нас ждут бои, еще более кровопролитные, бессмысленные и бесполезные, чем все предыдущие. И меня вызвали в Москву, чтобы я отчитался перед руководством  страны о положении дел в Афганистане, чтобы обсудить наши дальнейшие действия. …»

Самолет стремительно летел в сторону Москвы, а Громов, занятый своими мыслями, дремал в своем мягком кресле. Видимо, вспомнилось ему еще что-то, что открыл глаза: «Стоп! Как же совершилась-то эта самая Апрельская революция Афганистана? – размышляя, он задался вопросом. – Шах Хафизулло Амин, как говорится, был свергнут. Вместо него на царский трон посадили Бобрака Кормала. Насколько осведомлен в этих делах сам Борис Громов, все эти перемещения и революция годами разрабатывались в секретных отделах КГБ СССР, Министерства обороны и министерства внутренних дел. И только потом ими же и осуществились. Сотни, тысячи советских шпионов, прикрываясь маской строителей и дорожников, переводчиков и помощников должностных лиц различного ранга, перебрасывались из республик Средней Азии и Центра в города и села Афганистана, чтобы наладить связи с местным населением, пропагандировать среди них советский образ жизни. Если вдуматься, это все было направлено на пользу этого же народа. Но не сидели, сложа руки и спецслужбы Америки, Англии и других стран, в том числе и мусульманских. На этой земле и они имели свои интересы. Делали все возможное, чтобы ослабить здесь влияние Советского Союза, направить ум народа в нужное им самим русло, самим занять образовавшееся пространство.

Захватив Афганистан, Америка и Англия получили бы возможность разместить здесь свои ракеты, нацеленные на города и села, военные объекты Советского Союза. С другой стороны, Афганистан граничит с Пакистаном, Индией и Китаем. И территория Афганистана как военный полигон как нельзя лучше подходит для захвата и этих территорий. Другого такого государства, как Афганистан, на других точках планеты вряд ли удастся найти.

По сообщениям, каким располагал Громов как командующий советскими силами быстрого развертывания в Афганистане, конгресс Америки выделил двести миллионов долларов, чтобы поднять народ Афганистана против Советского Союза. В том числе и на подготовку отрядов моджахедов в Пакистане и других арабских странах на борьбу против советских военных из числа афганского населения. И таких мероприятий было сотни, предпринятых американцами против нас. Все это позволило им направить против нас местное афганское население, организовать против нас терроры.

Вот в таких условиях, советский вояка, приходи и защити завоевания революции Афганистана и сумей объяснить этому войной замученному народу, что жить при социалистическом устройстве общества лучше и выгоднее!

«Этим утром, – улыбаясь, вспомнил Борис Громов. – проснулся от звука тысячи громкоговорителей Кабула, и одна мысль осенила меня: Разом тысячи громкоговорителей кричат: «Оллох Акбар!!!» И видишь, как простой люд  в возрасте от семи до семидесяти лет сквозь ночную темь пробираются по улочкам к мечети, чтобы совершить утренний намаз, поклониться своему Аллаху. И так эта процедура продолжается тысяча четыреста лет. И нет, чтобы Аллах услышал их, и на эту многострадальную землю ниспослал мир, покой, процветание, изменения в лучшую сторону.

Боже! Не где-нибудь, а именно в этом городе Кабуле видел, как моджахед со своей семьей вырыл на склоне холма углубление, подстелил соломой и стал там жить. И вся жизнь его пройдет в этой конуре. Значит, в этой же конуре родится и его потомство, вырастает, заводит свое семейство и будет жить дальше. При полном отсутствии элементарных жилищных условий, к которым мы привыкли в наших городских домашних квартирах. Не говоря и о соблюдении элементарных требований санитарии и гигиены.

Когда увидел, как, и в каких условиях, они живут, убедился, что в мире нет народа более многострадального, чем афганский народ. А мы пришли к ним с оружием в руках. Пришли, чтобы навязать им свой социалистический уклад жизни, не объяснив им, что это вообще за мироустройство, и чем оно лучше их быта. Мол, вот вам все хорошее, что есть и у нас, есть, что перенять. Все новое и лучшее. Вот и получается, что они и впредь, как и тысяча четыреста лет назад по первому зову муэдзина направляются в сторону мечети, чтобы выполнить святую для каждого мусульманина миссию – совершить намаз.

Руководство Советского Союза, учитывая фактор чужого вмешательства извне, опередило американцев и первыми, якобы по просьбе Бобрака Кормала, ввело свои войска в Афганистан. На самом же деле, ситуация развивалась так, как рассказал друг Громова, врач, исполнявший обязанности личного врача шаха Афганистана Хафизулло Амина:

- Однажды в полдень – рассказывал Дмитров. – в президентском дворце шаха Хафизулло Амина мне сказали, что шаху плохо, и я срочно должен осмотреть его. Взяв с собой коллегу Петрова, мы срочно пошли во дворец. Смотрю, вся царская свита сидит вокруг празднично накрытого стола и занята трапезой.

- Доктор, что-то нашло на шаха. Плохо чувствует себя. – сказал мне один из слуг шаха. Вижу, шаху что-то не по себе. Лицо бледное, сводит судорога, словно в предсмертной агонии. Он, вспотевший, весь бледный, пытался что-то сказать, но и слова толком выговорить не мог. Проверил пульс. Уму непостижимо было, что при таком пульсе человек мог оставаться еще живым. Когда проверял пульс, у него изо рта так дурно пахло, что до сих пор не могу забыть этот запах. Потом понял, что это был запах цианистого калия. Действительно, этот яд смертельный. В ту же минуту из соседней комнаты ко мне подошла дама и сказала, что супруга шаха в таком же состоянии. Оставив шаха, пошел к его супруге, надеясь хоть ей чем-то помочь. Смотрю, ее состояние еще хуже, чем у шаха. Капли яда текли уже изо рта и носа женщины. Подумал, что их отравил какой-то убийца, и, чтобы оказать им хоть какую-то помощь, вышел в прихожую. Петров тоже был со мной. Столовая шаха находилась на втором этаже дворца, а лекарства были в моем кабинете, на первом этаже. Не дойдя до середины прихожей, услышал гул моторов БТР. Удивился такой дерзости и безответственности военных в шахском дворце. Сделав еще три-четыре шага, услышал и автоматные очереди. Секунду спустя прямо передо мной возникли солдаты в масках и в советской военной форме. Подумал, что это солдаты из группы «Альфа» ворвались в царский дворец и ведут стрельбу. Что было сил, крикнул, чтобы в нас не стреляли. Мол, мы советские! Крик не помог. Видел, как сразили моего друга Петрова. Я бросился к нему, перевернул на спину. Входное отверстие на уровне левой груди и выходное со спины. Кровь хлестала вовсю. Остановить ее уже было невозможно. Петров умер на моих руках, не успев сказать и слова. До последних дней своей жизни не забуду удивленный взгляд и глаза друга, полные любви к жизни. Сколько стоял над его окровавленным телом, ошарашенный, уже не помню. Минут где-то через десять или больше, закончив на первом этаже, боевики «Альфы» поднялись на второй этаж.

- Помогите! Друга убили! Надо везти в посольство!.. – умолял боевиков, проходивших мимо меня.

- Нам нет дела до трупов! – сказал один из них в маске. Не обратив на меня никакого внимания, они покинули дворец. Я не мог оставить здесь тело друга. …

Утром следующего дня узнал, что военные нашей страны вошли в Афганистан, и в этой стране началась революция. Это убийство, кстати, и было началом той самой революции, которую задумали и совершили советские политики в Афганистане.

Вместо Хафизулло Амина на трон сел Бобрак Кормал. Это и есть «Апрельская революция» нового Афганистана.

По сообщениям средств массовой информации и утверждениям местного населения, Советский Союз привел Бобрака Кормала к власти и посадил его вместо Хафизулло Амина. Хафизулло Амин же был наемным политиком Америки. Он обучался заграницей, заграничными же политиками был посажен на царский престол, убрав с трона своего же руководителя по партии. Руками этого палача было казнено столько молодых прогрессивных людей страны, посажено в тюрьмы Кабула и Пули Хайри, сколько не было убито во времена правления ни одного из его предшественников. Смерть Тараки считают делом его рук, и до конца дней своих народ шлет этому тирану свои проклятия».

Самолет еще летел. Громов немного вздремнул. Кожаная папка, полная важных документов, выпала из его разжавшихся рук. Громов проснулся, поднял папку, положил себе на колени и вновь закрыл глаза.

В папке вместе с другими бумагами лежали и бумаги с текстом отчета Политбюро ЦК КПСС, копия плана предстоящих операций советских войск в Панджшере. После того, как командиры и военные советники в Кабуле обсудили и утвердили этот план, Громов вез его в министерство обороны СССР. Командующий, хотя и знал, что в самолете он в полной безопасности, когда папка выпала из рук, опасался, чтобы никто из спутников и охраны не знал о плане предстоящего нападения на Панджшер.

Как только Громов вспомнил о Панджшере, в его памяти вновь всплыл и образ Ахмадшаха Масъуда по кинофильму француза Кристофа де Понфилия. Француз снял Ахмадшаха Масъуда в его повседневной одежде, в гордой и мужественной позе. В том фильме Масъуд беседовал со своими моджахедами, направив взор куда-то вдаль. В эти минуты он действительно напоминал гордого орла, готового взмыть ввысь, покрыть огромное расстояние, чтобы добиться поставленной цели. Масъуд говорил на своем дари, и переводчик француз переводил его слова. Громов ничего не понимал в этом переводе, поскольку не знал ни дари, ни французского языков.

После того, как доставили Громову этот фильм, в первый раз он посмотрел его вместе со своими коллегами и военными советниками. Велел найти переводчика, чтобы точь-в-точь переводили ему каждое предложение. Из всех планов боевых операций, составленных и исполненных Громовым, больше ему запомнились операции, проводимые в Панджшере. И было отчего. Все операции проводились успешно, но только не в Панджшере. Действительно, моджахеды ущелья Панджшер со своим командиром Масъудом во главе, были как кость в горле Громова. Не повезло Громову ни в первой, ни во второй и ни в третьей операциях. Громов, сам непосредственно командовавший операцией, потерпел поражение и в этой, пятой по счету, операции. Операция в Рухе и Аънобе была шестая. И вновь фиаско. Полный провал. В этом бою моджахеды Масъуда еще при въезде в ущелье взяли в засаду передовую часть пехоты и бронетехники русских. Пользуясь своим позиционным преимуществом, они уничтожили большинство живой силы и бронетехники Громова. Уже с первых своих шагов техника и живая сила русских напоролась на мины моджахедов. Двигаться вперед хоть на метр, стало почти невозможно. Громов приказал атаковать позиции моджахедов сверху, вертолетами и истребителями-бомбардировщиками. Пехота и бронетехника отступили назад, предоставив авиации свободу в действиях – совершать налеты на вражеские позиции. Авианалет продолжался двое суток. Ни в одном уголке Афганистана Громов не встречал такого сопротивления моджахедов, как здесь. Солдаты и офицеры, да и сам Громов, думали, что после такого авианалета в ущелье не останется ни одной живой души. Но, как стало известно чуть позднее, кроме шестерых убитых моджахедов, находившихся на противоположном берегу реки, напротив позиций русских, никто из моджахедов не пострадал. Следствием долгих бомбометаний стало то, что были разрушены дома и постройки населения, живущего у входа в ущелье. Моджахеды же, укрывшись в своих убежищах, землянках под скалами, на склоне горы, без особой опаски для жизни, наблюдали за этим бесчинством русских.

Спустя два дня после налета Громову сообщили, что в ходе боевой операции в Панджшере советские войска потеряли тринадцать танков и БТРов и двести солдат и офицеров убитыми. После этой операции в течение недели он не мог успокоиться, поскольку до этого он ни в одной из проведенных операции не понес таких ощутимых потерь. По этому поводу он долго совещался со своими командирами и военными советниками. Но объяснений всему случившемуся он так и не смог найти, ибо он знал: Посылай теперь в два раза больше живой силы и техники на подавление сопротивления врага, всеми этими мерами потерянное уже не вернешь. После того, как завершилась операция и собрали тела убитых, Громов, хотя и находился далеко от места трагедии, в Багроме, в безопасности, весь горел огнем ненависти и гнева. Несмотря на то, что он был человеком военным, и, казалось, чувства в нем должны быть немного притупленными, ему, как и любому другому человеку, не чужды были и чисто человеческие чувства. Он глубоко переживал. Его сильно задевало и то чувство, что солдаты и офицеры погибали зря. Хотя он и выполнял приказы, спускаемый сверху, в случившейся трагедии он и себя в какой-то мере считал виноватым. И было отчего. Именно по составленному им плану и его приказу пришла в действие целая армия, вступила в бой и, как выяснилось позже, потерпела поражение.

Единственной целью советской армии в Панджшере было открыть путь в северные провинции Афганистана. Другой дороги туда не было. Громову, хотя до сих пор и ни разу не встречавшемуся с Масъудом, но знавшему его по сообщениям средств массовой информации и из рассказов самих афганцев, от своих консультантов, приходилось много слышать о нем, о его делах. И после очередной операции у входа в ущелье он понял, что Масъуд резко отличается от других командиров моджахедов, действующих в Афганистане. Громов стал опасаться его. Дерзость, с которой Масъуд вступал в бой с советским генералом, вынуждала Громова бояться Масъуда. Обладая таким мощным войском, Громов думал, что разом снесет с лица земли все войско Масъуда и одним марш-броском дойдет до самого Бадахшана, что означало завершение войны в Афганистане. Известное дело, что после этого не заставят себя долго ждать и медные трубы, и повышение в звании и высокие должности. Не исключено, что сочтут нужным присвоить и звание «Героя Советского Союза». Столкнувшись с Масъудом, все эти планы оказались не более, как мыльные пузыри, мечтой неосуществимой. В промежутке определенного периода времени все это превратилось в миф, кануло, как говорится, в мифическую Лету. Уж сколько бы не скрывал от своего командования численность потерь в боевой технике, потери в живой силе были настолько велики, что скрывать их было делом невозможным и преступным. Цинковые гробы, доставленные в Союз, на родину погибших, увидят все. Их невозможно будет спрятать от глаз людских. И это все будет на совести командующего.

С другой стороны, играет свою роль и множество средств массовой информации. Таких, как Кристоф де Понфилий, возвещающих по всему миру о боевых операциях, о потерях в живой силе и технике воюющих сторон.

Масъуд раз за разом одерживал победы, благодаря своим информаторам, внедрившимся в круг командного состава советских войск. Он заранее узнавал о наших планах и заранее готовился к боевым операциям.

Анализируя операции в Панджшере, Громов задался вопросом: «Операция была строго засекречена. Вплоть до последнего дня перед началом о ней знал лишь узкий круг людей. Откуда Масъуду удалось узнать о точной дате начала операции?» Анализируя свои ошибки, Громов пришел к выводу, что Масъуд в курсе всех его повседневных дел. Если бы не так, то и потери в этой операции не были бы столь велики. Громов также понял, что Масъуд, благодаря своей осведомленности, заранее, еще до начала операции, увел в безопасное место все население кишлаков, расположенных вблизи у входа в ущелье. А население верхних кишлаков оставалось в своих домах. Значит, Масъуд знал, что мы потерпим поражение у самого входа в ущелье.

Командующий советскими войсками в Афганистане генерал Борис Громов вынужден был признать в Ахмадшахе Масъуде достойного противника, великого стратега и тактика.

Тот факт, что его агенты действуют везде, в том числе и в генеральном Штабе – однозначно, факт бесспорный. Следовательно, прежде, чем запланировать очередную операцию, мы должны найти и обезвредить их, или …» – делал выводы Б. Громов.

… Уже с первых дней ввода Советских войск в Афганистан Масъуд предвидел предстоящие трудности. И для их предотвращения, чтобы выставить заслон перед врагом, превосходящим его войско в десятки, а то и сотни раз, искал, перебирал десятки вариантов защиты. Изучил также и труды советских полководцев. Знакомился с тактикой белорусских и украинских партизан, действовавших в годы великой Отечественной войны 1941-1945 годов. Сопоставлял их тактику с действиями своих моджахедов в горных условиях, перенимал их опыт ведения боевых действий. Вывод же напрашивался всегда один: ведение такой тактики боя никогда не подводило их.

С другой стороны, преимущество Масъуда основывалось еще и на том, что он действовал на своей земле, где он хорошо был знаком с местностью, пользовался и поддержкой местного населения. Плюс к этому, моджахеды ясно осознавали смысл своей борьбы, знали, за что воюют. И эти качества не могли не сыграть своей положительной роли в общем успехе моджахедов под командованием Масъуда.

Громов еще не знал, что предки Масъуда и население Панджшера живут в этом ущелье веками. И все это время они жили, скрываясь от нападений разбойников с большой дороги, защищаясь и закаляясь в борьбе и сражениях с грабителями, и всегда выходили победителями. Выжили. Часть населения работала и зарабатывала себе на пропитание на рудниках лазурита. Сегодня многие думают, что при захвате этого края, дороги и рудника люди лишатся и этого источника заработка, умрут. И, чтобы не допустить этого, моджахеды воюют с русскими. Люди, хотя все в основном неграмотные, не могли все же недооценить значимость этой дороги.

Другим побудителем массового народного волнения стал ислам. Начиная с первых дней своей сознательной жизни, кроме, как ислам, население не знало и не желало признать другой религии, ибо с именем Оллоха в ушах рождались дети, именем Оллоха умирали, ложились в гроб. Хоть мужчина, хоть женщина, от мала до велика готовы были вынести любую муку, даже смерть, но быть рабами, преклонять колени перед чужими – и мысли такой они не могли допускать. И нет силы, способной сломить свободолюбивый дух этого народа, подчинить его себе. С этим племенем можно говорить только здравым умом, а не силой и бряцанием оружия.

После долгих таких размышлений Громов вывел, что руководство Советского Союза, командующие советской армией, направив войска в Афганистан, тем самым обманули всех солдат и офицеров и как манкуртов приговорили всех к смерти. Выходило, отправляя их на верную гибель, сначала им в голову вдалбливали мысль о том, что они идут защищать родину-мать, как воины-интернационалисты, призванные защитить братский афганский народ. И что их задачей на этой земле является недопущение межплеменных распрей между самим афганским народом. А вышло все наоборот. Выходило, что невольно сами советские военнослужащие оказались втянутыми в боевые стычки с моджахедами. На самом же деле, основной целью руководства Советского государства было, во что бы то ни стало удержаться в Афганистане Ограниченному контингенту Советских войск, чтобы не допустить сюда вторжения американцев и других стран Запада, чтобы эти страны не разместили в Афганистане свои военные базы.

По истории Громов знал, что, начиная уже с первой половины XIX века, англичане пытаются захватить, подчинить себе эту страну.  И какими только средствами не пользуются, чтобы добиться своего. К примеру, у себя на родине англичане под видом мулл-исламистов обучали тысячи агентов и переправляли их в Афганистан. Чтобы войти в доверие местного афганского населения, англичанами проделана определенная работа и по обустройству городов и сел Афганистана. Построены жилые и административные здания, оросительные сооружения, открыты газовые месторождения, рудники полезных ископаемых. Но в силу того, что англичане не были мусульманами, население Афганистана не признало их своими. И последние муллы и муэдзины, подготовленные англичанами, покинули эту страну с отрезанными ушами и носами.

Американцы, чтобы ввести в Афганистан свои войска, до Средиземного моря привезли свое войско и готовы были вступить на афганскую землю, как их опередил Советский Союз. И под предлогом защиты завоеваний Апрельской революции советские войска вошли в Афганистан. И он, Борис Громов вместе с Махмудом Гореевым и Варенниковым, был назначен командующим стотысячной советской армии.

Громов, как и Л. И. Брежнев и министр обороны СССР Д. Устинов, принял афганцев как казахов, туркменов и таджиков Центральной Азии и поступил с ними так, как в свое время поступили с этими народами первые руководители советского государства – В. И. Ленин и И.В. Сталин: Если в самом начале завоевывания этих республик политика руководства молодой Советской страны была захватнической, то в последующие пятьдесят лет она была созидательной. Сплошная неграмотность населения, низкий уровень жизни абсолютного большинства жителей этих республик постепенно были ликвидированы. Народ зажил новой созидательной жизнью. Процветали города и села. И народ видел все это, благодарил Советский Союз за все эти новшества. Хотя еще в самом начале, когда в их селения только-только вступила нога большевика, и было убито много видных известных сыновей, оставшиеся в живых, на себе испытали добрые плоды прихода великого русского народа на их землю. Иного выхода при создавшемся положении у них и не было.

Но Афганистан есть Афганистан. Со своей историей развития, со своим укладом жизни. И не считаться с этим фактором означало быть обреченным на поражение. …- монотонное гудение мощных двигателей воздушного лайнера не мешало ровному течению хода мыслей советского генерала. Он был занят своими мыслями о войне в Афганистане. – Несмотря на все то, что было до этого, он разрабатывал план очередной, седьмой по счету, операции в ущелье Панджшер. И теперь ломал голову над тем, как реализовать свой план. Был уверен, что в Генеральном Штабе министерства обороны одобрят его план, дадут добро на очередное наступление. Но «Победит ли он эту небольшую группу моджахедов, численностью не более чем одной тысячи человек?» – вот в чем заключался главный вопрос. Эта мысль и не давала покоя Громову.

Никакой другой военный начальник, а именно он – командовавший сороковой Советской армией вот уже пять лет. – как никто другой знает цену побед и поражений здесь. Что было ему интересно, ни в одном из боев, проведенном Советскими войсками в Панджшере, они не одержали победы. Одно поражение следовало за другим. В чем заключаются наши ошибки? Каждый раз подчиненные в свое оправдание выдвигают десятки причин. Даже сам Варенников, на себе испытавший все ужасы Великой Отечественной войны, не может предложить лучшего варианта действий. После множества поражений и потерь вынуждены были согласиться на временный мир и прекращение огня. Что было в запасе средств и хитростей, использовали. И все безрезультатно. Не помогли ни вертолеты, ни современные боевые штурмовики – истребители. Вывели из строя огромное число транспорта и другой боевой техники. Почти две тысячи погибших солдат и офицеров. И большинство из них выходцы из рядовых, простых семей граждан СССР. Да, кстати, по одному два человека служат в воинских частях дети из семей высших чинов армии, властных структур государства. Но на горячих, ключевых точках, как Афганистан, нет ни одного из них. Пробегаю взглядом ежедневную сводку. Кто убит? Рядовой солдат Петров, уроженец Украины, село Слатино, отец – тракторист. Кого убили? Сидорова. Из Подмосковья, из г. Мурома. Отец – учитель. … Да, кстати, как звали того пленного в Багроме? Которого увели к Масъуду? Николай Быстров, кажется. Из села Некрасовск Краснодарского края. Отец – крестьянин. Каким путем освободить этого солдата из плена? Может, обратиться к Масъуду? … О, нет!!! Проклятие. Уже сколько стараюсь не вспоминать о Масъуде, почему-то никак не получается. Никак не могу забыть его образ. Масъуд! Масъуд! Видать, Богом предопределено мне Масъудоведение. Он вышел победителем в шести операциях. Как будет на этот раз? На этот раз я застану его врасплох. При помощи Юрия Владимировича мы с Масъудом договорились о мире и  временном прекращении огня. Теперь каким-то образом убрали и Андропова. Это был единственный человек, сумевший заключить с Масъудом мир. И теперь вот уже полгода, как не ведутся боевые действия, не везем в Союз цинковых гробов. Дальше что? Теперь у руля власти Горбачев. Масъуд надеется, что мы больше не нападем на Панджшер. Столько потеряли. Может, хватит? Когда очнешься, поймешь, что просчитался. И жестоко. На этот раз на голову населения Панджшера пошлю столько самолетов и вертолетов, танков и пушек, насыплю им столько снарядов и бомб, сколько Гитлер не сбрасывал на Сталинград.

Да, пусть Масъуд вспомнит Сталинградскую битву. Пусть дух его захватит, задохнется. Сверху донизу через сито пропущу все содержимое ущелья, чтобы потом веками здесь невозможно было жить человеческому роду. Мои предки сумели отомстить Гитлеру за гибель двадцати миллионов советских граждан. Моя же акция будет ответом за пролитую кровь советских солдат и офицеров в Афганистане.

Ты, Масъуд, единственный, кто смог в Афганистане преградить нам путь. со своим умом, проницательностью, военной прозорливостью и тактикой сумел противостоять нашей огромной и мощной армии. Всего лишь с сотней-другой автоматов и пулеметов Калашникова, гранатометов в руках горстки голодных, босоногих, грязных, оборванных, ободранных моджахедов, и победа над этой мощной армией обеспечена. Слава тебе, Масъуд! Прославленный грозный и мудрый панджшерский лев! Ты действительно смог поставить нас на колени!

Что делать? Война есть война. В ней есть и победители, есть и побежденные. И побеждает не тот, у кого больше сил и оружия, а тот, кто превосходит врага умом, прозорливостью, владеет тактикой и точным расчетом. Выходит, ты, Масъуд, в этом плане пока превосходишь нас. Да, на всех этапах войны в Афганистане я всегда находил нужные варианты, чтобы справиться с вооруженными бандитскими формированиями. Найду управу  и на тебя, Масъуд!

За все эти годы я не хотел встретиться лицом к лицу ни с одним моджахедом, ни с одним из афганских командиров. Мне противно даже смотреть в их рожи с длинными бородами. Но с тобой, Масъуд, встретиться хочу только после твоего поражения. Хочу посмотреть в твои орлиные глаза, панджшерский лев. Стоять тебе напротив и сказать, что я смог-таки отомстить тебе за пролитую кровь советских солдат и офицеров.

Из числа сотен высокопоставленных военных чинов, главнокомандующий вооруженными силами СССР только мне, генералу Громову, доверил должность командующего Ограниченным контингентом Советских войск в Демократической Республике Афганистан. И я вступил на землю Афганистана с намерениями установить мир и согласие на этой земле.

Увы, из-за своего невежества, вследствие вмешательства соседних мусульманских стран, Америки и Англии вовлекли нас в кровавую бойню. Сотни, тысячи молодых парней были убиты. Вынудили меня ввязываться в эту бойню, совершить великий грех убивать человеческое дитя, разрушить города и села.

Кстати, Масъуд, мы с вами, военнослужащие и моджахеды не виноваты в этой войне. Вся наша вина заключается в нашем с вами невежестве, тупости и неведении.

Основные же виновники всего этого – политики нашего государства и ваши муллы, сами всегда прикрывающиеся вашими и нашими спинами в своих фешенебельных отелях, дворцах, дачах, занятых торжественным времяпрепровождением, а нас толкающих на братоубийственную бойню. Да, это они направили нас сюда, на это дело, вооружив самым современным оружием, чтобы легче было убивать друг друга. Вспомни же, Масъуд, Рустама и Сухроба из «Шахнаме» Фирдоуси. Какую от этого мы будем иметь выгоду, Масъуд? Я – человек военный, принял присягу на верность служения своему Отечеству и вынужден идти этим путем. В случае отказа или неподчинения приказу тюремная камера мне уготовлена. Но ты же, Масъуд, свободен как горный орел. Как тысячи твоих сограждан можешь покинуть Афганистан, поехать в другие страны, зажить мирной жизнью. Я же никуда из своей страны не могу выехать. Политики, руководители страны меня найдут везде. И в лучшем случае или посадят в тюрьму, или в худшем – приговорят к расстрелу.

Мы с нашими солдатами и офицерами не хотим войны. Нас, можно сказать, привезли сюда не по нашей воле, а вы вовлекли в свою кровавую бойню. Мы всего-навсего игрушки в руках наших руководителей и политиков. Как хотят, так и будут играть нашими судьбами. Не жалея своей жизни, мы выполняем их волю. Одно только обидно: мы вступили на эту землю с мирными намерениями. Хотели, чтобы и вы, как соседние с вами туркмены, узбеки и таджики, зажили хорошо, построили себе новые города и села, освободились от нищеты. Оглянитесь. Все вокруг цветет. Соседние с вами народы живут полнокровной созидательной жизнью, в своих развитых странах. А по уровню жизни народ Афганистана находится на феодальном этапе развития. Даже еще хуже, чем феодальный строй. Разразившаяся война оттолкнет вас еще глубже в древние века мракобесия. Куда вы катитесь, господа?

Кстати, любой прогресс в развитии общества должен обосновываться не войной и кровопролитием, а развитием науки и техники. Вы, Масъуд, ни разу не бывали в нашей стране и не видели, как народы, в том числе и ваши единоверцы, живут и здравствуют в единой семье народов СССР. Разделяет же вас только река Пяндж. Да и река ни в чем не виновата. Ваш выбор жизненного пути определил вам вашу судьбу. Чтобы веками вы не избавлялись от воин и кровопролитий, такие же, как мы, чужестранцы, политики-иноверцы своей чуждой вам моралью и политикой загнали вас в тупик.

Вы постоянно погружены в пучину средневековых предрассудков, что теперь не в силах выбраться оттуда. Откройте глаза. Человечество давно покоряет космические дали, а вы из глубин прошлых веков не видите и не желаете признать все это. Иного выхода не вижу, да и я не способен вам помочь. Вы тоже, может быть, и не согласитесь со мной в этом. Чтобы своими глазами увидеть и убедиться в правоте моих мыслей, в ошибочности ваших взглядов, избранного вами пути развития, вам необходимо побывать в тех республиках нашей страны, где живут ваши же единоверцы,. Пожив в этих республиках месяцы, годы, сами убедитесь в правоте сказанного мною.

Да, Масъуд! Твоя вина и единственная твоя ошибка в жизни – это твое незнание, скорее, нежелание знать все это, признать эту жизненную аксиому, наше государственное устройство, реалии нашей сегодняшней жизни. Если вдуматься, и здесь нет твоей вины, поскольку у вас нет, и не было тех условий, путешествовать по миру, познакомиться с жизнью народов мира. Чтобы посмотреть, увидеть, как живут люди в нашей стране и в соседних государствах. И тогда ты изменился бы, в корне изменилось бы и твое видение окружающего мира. И тогда, наверное, понял бы, зачем, с какой целью пришли на твою землю Советские войска.

Теперь же, Масъуд, мы с тобой живем по разные стороны баррикад. Мы с тобой стали заклятыми врагами друг друга. Советским политикам не хватило прозорливости и мудрости, чтобы вас и подобных вам командующих привезти в Советский Союз, чтобы вы познакомились с нашим образом жизни, общественным укладом. Общему врагу нашему этот фактор сослужил свою службу. Ему удалось превратить нас в заклятых врагов. Теперь вы воюете против нас, обосновывая это тем, что защищаете свой дом, свою семью. И вы будете правы. Пока. Я же пока с планом будущей операции в папке лечу в Москву, к своему руководству. Министр и депутаты поддержат меня и вновь направят меня к тебе, против тебя. Посмотрим, кто окажется победителем на этот раз, кому улыбнется фортуна? Тебе или генералу Громову?»