Об авторе

Известный таджикский прозаик, член Союза писателей Таджикистана, Лауреат Премии имени Носири Хусрава Республики Таджикистан Саид Рахмон родился в 1941 году в селении Тихиён Ховалингского района Хатлонской области Республики Таджикистан. По окончании Государственного педагогического института имени Абуабдуллох Рудаки города Куляба Республики Таджикистан работал учителем средней общеобразовательной школы, затем  собственным корреспондентом Комитета по телевидению и радиовещанию при правительстве Республики Таджикистан.

Поклонники пера Саида Рахмона знакомы с рядом его творений в жанре прозы. Роман «Полководец Масъуд» – одно из таких значимых его творений, удостоенное Премии имени Носири Хисрава в области литературы.

Письмо автора романа Саида Рахмонова:

Здравствуйте, дорогие читатели сайта tajmigrant.com !

Отправляя Вам свой роман, я надеюсь, что Вы, по мере своих возможностей, будете способствовать его широкому распространению как в пространстве СНГ, так и по всему миру, кому не безразлична участь, постигшая афганский народ,в течение десятилетий так и не сумевший избавиться от ужасов войны и кровопролития.
Роман этот тиражом 900 экземпляров был издан на таджикском языке, был удостоен Премии имени Носира Хисрава (Республика Таджикистан)в области литературы 2009 года. Затем, в 2010 году, был переведен на русский язык. но в силу своей финансовых затруднений я не смог издать его на русском языке. Этот роман этот может представлять определенный интерес в широком кругу как славяноязычных, так и англоязычных читателей, и я надеюсь на дальнейшее сотрудничество с почитателями своего труда.
Жду Ваших откликов по контактному адресу:
k.pravda@mail.ru
Телефон: +992 918 748149
+992 8332223254, редакция газеты “Кулябская правда”,

или

735360,
Республика Таджикистан,
Кулябский район,
кишлак Сариосиёб,
Саид Рахмонов.
С уважением и наилучшими пожеланиями
Саид Рахмонов.

Скачать роман в pdf формате: Саид РАХМОН. Полководец Масъуд.

Авторизованный перевод с таджикского

Зафара Муродова.

«Эжод»

Душанбе – 2008

Воюют цари, страдает народ

Спустя три десятка лет после второй мировой войны, к страницам мировой истории, вслед относительно спокойного периода холодной войны, вторая половина двадцатого столетия добавила и немало других кровавых страниц. Одной из них является и кровавая трагедия, развернувшаяся в Афганистане. Еще раз столкнувшись лбами, две мировые системы в лице двух сверхдержав выбрали полигоном для своих разборок горы и равнины многострадального Афганистана. Воюют цари, страдает народ. Война, длившаяся десять лет, своими кровавыми отблесками не утихающая и по сей день, не могла не задеть и простого афганского дехканина Ахмадшаха Масъуда, волей судьбы оказавшегося в самой гуще этой переделки и по злому умыслу прихотей властелинов мира ставшего и великим полководцем.

Великому сыну афганского народа Ахмадшоху Масъуду и посвящена книга известного таджикского прозаика Саида Рахмона.

Во имя Оллоха Всемогущего и Милосердного!

Глава I

И вод морей не хватит, чтоб кончик пальца обмочить,

И книг благодеяний твоих перелистать страницы.

Холодный зимний вечер. Снег валит беспрерывно. Закончив сумеречный намаз, сложив молитвенный коврик, уложив его в нище, старушка Хадича взялась топить танур. Положила туда охапку сухих дров, обратилась к внуку Масъуду, сидевшему в углу избы.

- Родненький мой! Да не ослабеть твоим цепким ручонкам и орлиным глазкам. Принеси-ка в кочерге головешки огня и клади под дрова. Да, не забудь, потом и дымоход открыть, чтобы ветром подуло на дрова. Оллох даст, зажжем огонь, посидим у сандали*, отдохнем хорошенько.

- Бабуся, а ты мне потом сказку расскажешь? – взяв у двери кочергу, повернувшись к бабушке, словно услуга за услугу, как бы невзначай, вопрошает Масъуд.

- Ах, ты мой родненький! Как я тебя люблю! Еще есть немного времени. Конечно расскажу! Как только закончу вечерний намаз, до самой ночи, пока не уснешь, сказки тебе буду рассказывать. Хорошо? – разостлав молитвенный коврик, старушка повернулась к внуку.

- Бабуся, еще и песенки споешь? – заметив в ее интонации готовность уступить, Масъуд вставил и свое второе пожелание.

- Конечно, и песенки спою, родненький ты мой. Поставь-ка лампу в нище, чтобы и во внутренней комнате было светло.

Узнав, что и этим вечером его ждет продолжение вчерашней сказки и много-много песен, Масъуд был вне себя от радости. Потому с особым рвением взялся за дело.

Подобрав и сложив в кучу головешки, Масъуд встал, обратил свой взор на дымоход, откуда до слуха доносился злобный вой холодного ветра. Чувствовалось, что с наступлением вечерних сумерек стало еще холоднее. Что и снег стал валить еще сильнее, можно было судить по падающим через дымоход снежным хлопьям. Снежинки на время заняли собой детское воображение, увели в дальние дали: «Вот ухвачусь за кончик снежной нити и поднимусь по ней над всем кишлаком, над ущельем, горами, поднимусь аж до самой вышины, чтобы сверху посмотреть, чем заняты люди в эту пору, каково им жить, у всех ли тепло дома, …Ах!» И воображение тут же вернуло его обратно. Сразу  вспомнил, что никак не получается у него зажечь огонь. Царила уже ночь. Масъуд снова взялся за дело. Надеясь, что долгожданный огонек вот-вот высунет свой красный язычок, лизнет ему ручонку, он все сильнее и сильнее дул на потухающие  головешки. И, судя по затаившимся в них искоркам, можно было понять, что огонек внутри все еще не погас. Масъуду было обидно, что огонек никак не желает услышать его просьбу зажечься.

*Сандали – камин

Старушка возвела руки к лицу. Поблагодарив Всевышнего за ниспосланное,

приветствием воздав дань уважения пророку Мухаммаду и всем святым, закончила намаз, вчетверо сложила молитвенный коврик и повернулась к внуку, копошившемуся у танура. По доносившемуся оттуда шелесту поняла, что ему все еще не удалось

разжечь огонь.

- Огонек все еще не слушается тебе, родненький мой?

- Сейчас, бабуся, разожгу. Еще чуточку подую, и разожгу огонь. – все еще продолжая дуть, выдохнул Масъуд.

- Не мучь себя, родненький! Дай, я сама мигом разожгу. Если опоздаем, затухнут и оставшиеся головешки. Тогда труднее будет и лампу зажечь. Быстрей неси сюда кочергу, сладость ты моя!

С кочергой в руке Масъуд подошел к бабушке и сел рядом. Старушка свернула правый рукав, взяла кочергу, глубоко вдохнула и начала дуть на черные головешки. Переводя струю воздуха с одной головешки на другую, она словно искала, где прячется огонек, чтобы поймать его и выдавить наружу. И, наконец, будто нашла, что еще раз быстро и глубоко вдохнула, набрала в щеки воздуха, подула сильнее. Головешки ожили, побагровели и заискрились. Первую, слабую, попытку язычка пламени встать сменила вторая, более сильная попытка, и язычок пламени, теперь уже более крепкий, чем первый, обхватил собой всю головешку, выпрямился и поднялся во весь рост, на мгновенье озарив довольное лицо старушки.

- Видишь, сыночек! Всевышний услышал мои молитвы и своим светом озарил наш с тобой очаг!

А про себя подумала: «Значит, Всевышний оставил мне еще силы, чтобы в теплоте и уюте содержать домашний очаг. Благодарю тебя, о Оллох, что позволяешь мне своим участием принести хоть какую-то пользу своим родным и близким!»

Старушка снова глубоко вдохнула воздуха и подула на разгорающиеся угольки. Извиваясь, пламя вмиг охватило собой все содержимое кочерги, и, словно красный мак в весеннюю пору, средь желтой нивы, покачнувшись, своим язычком благодарственно лизнуло и наклонившееся лицо старушки.

- Родненький мой! На вот, неси. Сперва лампу зажги, затем подложи под дрова, что в танур положила. – протянув Масъуду кочергу, старушка облегченно вздохнула.

Фитилек лампы воспылал, озарив своим слабеньким светом маленькую избу старушки. Раздающийся треск свидетельствовал о том, что огонь и в тануре набирает силу. Постепенно становилось теплее и светлее. Лишь доносившийся снаружи злобный вой ветра, напоминающий волчий, не давал забыть, что за стеной избы, в дальней глуши огромного ущелья продолжает лютовать холодная зима.

При слабом свете огня танура* Масъуд, провожая взглядом струю дыма, поднимающегося вверх, углубился в мир своих детских фантазий: «Неужели у дыма есть глаза, что он находит дымоход, выбирается из нашей темной и маленькой избы, окажется снаружи и увидит такие же струйки дыма, выходящие из других изб. Присоединится к ним и поднимутся вместе еще выше, окажутся над всеми разбросанными по всему ущелью такими же избами. И на этой огромной вышине будут гулять, любуясь дальними далями. Как это красиво!..»

- Родненький ты мой! Ну-ка бери коврик, стели у танура и неси курпачи**. Настало время ужина. – старушка Хадича перебила полет его фантазии. – Очевидно, в такую погоду, да еще в темноте твоя мама с братиками не смогут выбраться из дома. Да и дедушка сам болеет, иначе сам бы привез их на лошадях! Вот уже два дня, как нет от них никаких вестей. Если бы не этот злополучный снег, невестка с внуками сами пешком вернулись бы домой. И от отца твоего почему-то никаких известий. Видимо дела по службе в Герате не отпускают его домой. Да и в Герате ли он? Сама толком не знаю, в Герате ли он, в Кабуле или в другом месте. Где бы он ни был, да хранит его Оллох.

Он единственный наш с тобой кормилец. А что есть в этом отдаленном горном ущелье, чтобы он остался здесь работать, а не ездил по городам и весям, чтобы раздобыть нам на пропитание? Ничего!

- Бабуся, когда сказку расскажешь-то? – усаживаясь поудобнее на курпачу, Масъуд перебил череду ее размышлений вслух.

- Погоди, сыночек, не торопись. Подай-ка мой халат, а то кости мои старые от холода продрогли. Дрожу вся. Глядишь, сейчас вода в чайнике закипит, поужинаем, сядем у сандали. И чай будем пить, и сказки рассказывать. Интересные сказки. Очень. …Уфф, старость, как говорят, не радость. Все силы отнимает!.. – Надев свой старенький халат, старушка тоже расположилась поудобнее. При свете фитилька бабушка и внук ели свой нехитрый ужин. Запах жареной пшеницы дразнил аппетит. Горстками пережевывая, поедая пшеницу, аппетитно запивали чаем.

Приготовления ко сну тоже недолгие. Пока бабушка была занята намазом, Масъуд быстро постелил обоим у сандали и сел слушать, что произносит бабушка, когда заканчивает намаз.

- Бабуся, что-то долго длился твой намаз. Когда закончила, какую суру прочитала и сказала «Омин»? – не замедлил поинтересоваться Масъуд.

- Сыночек, всегда читаю часть из суры «Ёсин» или «Таборак! Потом обращаюсь к Оллоху с мольбой о сохранении здоровья тебе, твоим папе и маме. Прошу Всевышнего, чтобы он ниспослал нам благоденствие, достаток и изобилие на нашем дастархане***.

- Вот сейчас что читала, бабуся?

- Прочитала еще один известный стишок и помолилась за тебя!

- Что этот за стишок был? Бабуся, ну-ка еще раз прочитай, я выучу его наизусть!

- Худовандо, мадад фармо, мадад кун,

Маро арзандаи кунљи лањад кун.

Намедонам дигар оёти Ќуръон,

Мадад бо Ќулњуваллоњу ањад кун.

О, Оллох, помоги мне, окажи услугу,

Сделай достойной могилы своего слугу.

Не знакома я с другими оятами Корана,

Кулхуваллоху ахад! Вот все, что я могу.

* Танур – печь, в которой делают выпечки.

**Курпача – матрац.

*** Дастархан – скатерть.

- прочитала наизусть старушка..

- Еще раз повтори, бабуся, чтобы я запомнил.

И старушка повторила. Затем Масъуд повторил услышанное наизусть.

- О, сладкий ты мой! Оллох не пожалел для тебя не только острого зрения, но и прекрасной памяти! Все хватаешь на лету. Дай, Оллох, чтобы мой внучок в этой жизни достиг всего, что пожелает!

Иди, сыночек, закрой дверь на щеколду, потуши огонь, чтобы масло зря не жгли, ложись рядом с бабусей своей и слушай сказку.

Было это и ли не было. …– начала свою сказку старушка Хадича. – И Масъуд всем своим существом стал вслушиваться в слова бабушки. – На этот раз, родненький ты мой, расскажу тебе не сказку, а быль. Слушай и запомни, сыночек!

Человек должен знать свои корни, откуда, из какого рода происходил, почитать их, чтобы и его жизнь была содержательной. Чтобы в судный день добродетель облагораживала его.

Наши с тобой предки, родненький мой, жили на берегах реки Зарафшон, у подножья гор Нурато селения Дахбед Самарканда. И каждый из них до конца своей жизни поклонялся в сторону усыпальниц Ходжа Исмоила Бухори, Махдума Аъзама и других святых того райского уголка!..

Суждено было, что во времена правления кровожадного Тамерлана мангитские племена нападали на края наших предков, убивали женщин, стариков, даже детей, сжигали их дома, их цветущий край и превращали в руины.

Мой прадед Мухаммад в то время был вождем племени. У него было пятеро сыновей-богатырей. Его дети в свое время учились в медресе Самарканда и Бухары и были людьми образованными.

Прежде, чем покинуть этот мир, прадед позвал к себе всех пятерых сыновей и сказал им: «Не видать нам конца и края произвола монголов, тюрков и мангитов! Единственным выходом, чтобы выжить, не дать смешаться нашей крови с этой нечестью, я вижу в том, чтобы покинуть родину.

Похоронив отца со всеми почестями, братья вместе со всеми соплеменниками пустились в путь, неведомый никому. И сколько лет провели в тяжелых скитаниях по городам и весям, никто из них толком и не помнил. Так прошли город Бойсун и ступили в благодатную долину Хисор, обитаемый таджиками. Сколько жили они в этом крае, они точно и не помнили. Известно лишь одно: В этом краю тоже правили мангиты, тюрки, катаганы, соплеменники Тамерлана. Живя в нищете и бесправии, нашим предкам и здесь пришлось нелегко. Грабили, убивали, насиловали их, жгли их дома и здесь. Племя, не имевшее крыши над головой, разбежалось кто куда, сыночек! Часть их направилась в Каратегин, часть – в Хатлон, а другая часть в Балджувон, Ховалинг, Куляб и Фархор, что на той стороне реки Пяндж. Наши с тобой дед и прадед перебрались на эту сторону реки Пяндж и обосновались в этих горах.

Жизнь и на этой стороне реки была не сладкой. Не было покоя от меча, кинжалов и пуль винтовок местных племен. Как зоркие горные орлы разбрелись наши предки по высокогорью Гиндукуша, чтобы уберечься от произвола пашту, балуча, хазоры и туркменов. Пятеро братьев с семьями нашли себе убежище здесь, куда еще не ступала нога человека. И, осмотревшись, поняли, что в этом каменистом горном крае не то, что деревья, даже трава не растет. Сладостными были теперь воспоминания проведенных месяцев на берегу быстрой реки Зарафшон с ее холодной водой. Безопасный уголок, прохладный климат горного края запомнился нам. Человек, оказывается, привыкает к какому-то месту. Вот и мы, привыкшие к своему родному Дахбеду, никак не забудем красоту его рек и горы Нурато.

Это потом мы обосновались в этом ущелье, привезли в сумах на ослах и лошадях плодородную почву, построили себе дома, обустроили свои участки, стали пахать, сеять, занялись животноводством. Словом, наладили свою жизнь. А тогда было не до этого. Надо было, во чтобы то ни стало, выжить. Для этого вынуждены были искать себе убежище в горных пещерах. Вскоре и разбойники с большой дороги узнали о нашем существовании. Их вооруженные набеги в наши края стали частыми. Наши деды, как и твой отец-красавец, поняли, что сами должны встать в защиту своих семей. Герои побили злоумышленников. Да так побили, что те надолго забыли дорогу в эти края, не осмеливались совать туда свой нос. Молва об их мужестве вскоре разнеслась по всему горному ущелью. Народы, постепенно населявшие горное ущелье, теперь знали пятерых братьев и как первых поселенцев этого ущелья, и как мужественных людей, готовых как лев встать на защиту своего народа, горного края. И в честь пятерых мужественных братьев назвали горное ущелье Панджшером (в переводе с дари «Пять львов»). С тех пор этот край и известен всем как Панджшер.

Сколько лет прошло с тех пор, сколько воды утекло, никто точно не знает. Но имена пятерых твоих прадедов остались здесь навеки, прославили ущелье на всю округу.

Да, кстати, в честь тех пятерых братьев, родненький мой, народ сочинил стихотворение, передающееся теперь из уст в уста. Я тебе сейчас зачитаю его, а ты выучи его наизусть. Поскольку это память о тех братьях – твоих прадедах, прославивших этот край.

- Ну-ка, бабуся, зачитай! – попросил Масъуд. И старушка Хадича запела сладким и тихим голосочком.

Мо панљ бародарем, аз як пуштем,

Дар панљаи рўзгор панљ ангуштем.

Чун боз шавем, дар назарњо аламем,

Чун љамъ шавем, дар дањанњо муштем.

Нас пятеро, пятеро братьев родных,

Как пять пальцев, и в быту мы сродни

Раскрываясь, мы – вихрь мятежный,

Сжавшись – кулак могучий, заткните рты.

- Услыхал, сыночек? – спросила старушка, закончив читать.

- Хорошее стихотворение! – подтвердил Масъуд и попросил прочитать еще раз.

- Ну-ка, родненький, теперь ты прочитай, а я послушаю. – повторив, таким образом, три раза, старушка пожелала послушать внука.

Чуть углубившись в себя, Масъуд наизусть зачитал услышанное.

- Вот это да! Хватило три раза, чтобы ты на лету схватил услышанное. Молодец, родненький мой!. – Чуть погодя, старушка вновь спросила:

- Дорогой Масъуд, ты ходил хоть раз на кладбище Ходжа Иброхима?

- Да, ходил, бабуся. Нас с братом Яхё папа брал с собой.

- Раз уж ходил, так вот, запомни, тот святой считается братом наших предков, приехавших из селения Дахбед Самарканда, одним из основателей Панджшера. А наш прадед Ахмадшох принадлежит к их династии.

Знай и помни это, родненький ты мой. Мы с тобой должны помнить и почитать их.

- Хорошо, бабуся! – задумался Масъуд, вслушиваясь в рассказ бабушки.

- Из века в век наши предки, сыночек, вот так жили у подножья этих острых горных вершин. Начиная у входа в ущелье Панджшер, жители кишлаков, расположившихся у реки Панджшер, до самых Аъноба, Бозорак и нашего Джангалака, все принадлежат семейной династии тех пятерых мужественных братьев – сыновей деда Мухаммадамона.

Да и сейчас видно, как вторгаются на наши земли чужие племена – тюрки, англичане, русские – пытаются какое-то время господствовать здесь, да свободолюбивые панджшерцы не хотят преклонять перед ними колени и выгоняют их со своих земель.

Как зеницу ока беречь свой родной край – это завет наших с тобой отцов и дедов, сумевших в целости и сохранности уберечь нашу родину от недругов. Если мы не будем следовать их завету, все будем уничтожены. Береги, Оллох, вас, сыночек. Вы наши будущие защитники.

Старушка Хадича на этом месте прервала свой рассказ, посмотрела в глаза внуку, хотела убедиться, уснул ли Масъуд. Но в темноте ночи не смогла разглядеть его лица. Вслушиваясь в слова бабушки, Масъуд еще не уснул. Но веки, не послушные воле юного хозяина, отяжелели, смыкались вопреки его желаниям. Не помня когда, он так и заснул.

Старушка накрыла внука краешком одеяла, встала. В темноте нетрудно было разглядеть, как ее сутулое тело отошло к войлочной сумке, что лежала в углу избы и служила хранилищем зерновых, бобовых, картошки. Оттуда она взяла четыре штуки картошки, подошла к тануру, отодвинула краюшек коврика, закрывающего танур, кочергой образовала углубление в золе и положила туда картошки, золой накрыв их сверху. Уверенная, что к утру картошки хорошенько сварятся, и будет им сытный завтрак, старушка легла рядом с внуком.

С самого утра ущелье окутал густой туман. Затем подул холодный ветер, и начал валить снег. К вечеру все вокруг накрылось снегом. Мать Масъуда пошла проведать больного отца в селение Аъноба, что ниже по ущелью, через два кишлака. Собираясь в дорогу с сыновьями Ахмадом Яхё и Ахмадом Зиё, она сказала, что проведает отца и к вечеру вернется. Но почему-то ее до сих пор нет!» – мысли всякие лезли в голову старушки. Ее, уставшую изможденную, ломило. Словно невидимый барометр, наступающий холод она чувствовала каждой клеткой своего тела. Не брал в свои объятия и спасительный сон. Не помогало отчего-то и трехразовое чтение суры.

Темнота холодной зимней ночи ущелья Панджшер окутала в свои объятия еще одну маленькую семейку, несмотря на свою бедность, счастливо и беззаботно устроившуюся в скромной избенке, находившейся на краю этого огромного ущелья. Вселенной незачем было знать, о чем думает, что тревожит старушку Хадичу в эту холодную ночь. Глава семьи, сын старушки Ахмад в поисках куска хлеба насущного пустился на заработки, в далекий большой и древний город Афганистана Герат. Может, весной, с наступлением тепла вернется домой. … Когда все-таки сон затмил глаза, старушка уже не помнила.

В этой небольшой избушке, что на окраине ущелья Панджшер горного хребта Гиндукуш этой огромной Вселенной в своем  маленьком мирке и жили старушка с внуком. Они еще не знали и не гадали, какие бури ждут их в недалеком будущем, в середине двадцатого столетия.

… Человечеству стало тесно на земле. В мире, разделенном на бедных и богатых, сильных и слабых, человек рвется осваивать околоземное космическое пространство, проникнуть в глубины вселенной. И на этом фоне в силу своего величия и значимости сильные мира сего не забывают вспомнить, что у них еще нерешенные остались земные проблемы. И, чтобы решить их, они всегда прибегали к использованию людских ресурсов, возможностей и положению тех, кто по своему социальному статусу, жизненному уровню находился ниже, в нищете, голоде, испытывал нужду в милостыне сильных мира сего. И всякий раз чем  дальше уходил человек от корней своих, он все дальше становился и от своей человечности, терял свое человеческое «я». На этом этапе своего развития тварь под названием «человек» порой становилась хищнее, злее самого жестокого и злого хищника, который когда-то обитал на планете Земля. И хищником, и жертвой становился сам человек.

Старушка Хадича еще не ведала о грядущих великих переменах. Но за всю свою неспокойную жизнь вывела одно: чтобы быть хозяевами даже этого маленького клочка земли, этой избушки с несколькими ободранными циновками, в течение всей своей жизни им приходилось бороться, терпеть лишений и гонений. С окружных сел Кундуза и Пули Хумри, Кобула и Пешавара Пакистана и других селений объявлялись вооруженные разбойничьи отряды и убийцы и нападали на дома и села, грабили, уводили скот, женщин и девушек. Мужчины и молодые парни села должны были всегда готовы отразить их нападение, защитить свою обитель, честь своих семей.

Если она о многом знает по рассказам своих дедов и отцов, то многое знает и не понаслышке. Старушке самой приходилось стать свидетелем таких жестоких и страшных сцен. И свидетелем многих таких повествований, о которых рассказала Масъуду, была сама старушка Хадича. В этом ряду старушка хотела было поведать и о конфликте отца Масъуда с его другом Фозилом. Но подумав, что Масъуд еще юн для таких разговоров, рассказать не решилась. Самой же Хадиче споры сына с Фозилом о политике порядком надоели.

Эти двое мужчин готовы были часами спорить. В последний раз их разговор состоялся месяц назад, когда Ахмад приехал проведать семью.

- Ваше житье-бытье, дорогой брат, как и наше – не сахар! – сидя за скромным дастарханом, обмолвился человек в военном.

- Слава Оллоху! Мое богатство – это вот моя скромная обитель, да мои дети. – ответил Ахмад.- Хотя и жить трудно, благодаря Оллоху и полученному образованию что-то добываю на пропитание семьи. Если здесь в Панджшере для большинства трудоспособного населения нет работы, то в больших городах я своему ремеслу и знаниям нахожу применение. Да и какая может быть работа в этом горном ущелье? Растительности даже нет никакой. Разве что только гранит. И все. Нет даже никаких цехов по обработке и этого камня, чтобы заняться хоть и ремеслом каменотеса.

- Брат, но ведь нам с вами и в таком нашем бедственном положении житья не дают! – поделился наболевшим Фозил. – С четырех сторон давят на нас чужестранцы. Правдами и неправдами пытаются навязать нам на голову всякую чушь. И каких только бед и невзгод не валят на наши головы. В этот жестокий век нетрудно и головы лишиться. Сами свидетели: По-соседству с нами на той стороне реки Пяндж кафиры – русские захватили земли наших мусульман-единоверцев туркменов, казахов, узбеков, таджиков. Многих порубили. Как наши с тобой деды и прадеды, многие со страха в поисках хорошей жизни покинули родные края, перебрались на эту сторону реки, на афганскую землю. Увы, и здесь нам нет житья. Разбойники с большой дороги и здесь не дают нам покоя..

- Видел ли гробницу последнего бухарского Эмира Олимхона на кладбище Шухадо Солехини Кабула?

- Видел, бывал и там, – сказал Ахмад. – А знаешь, что написано на надгробии?

- Нет, не знаю, – ответил Фозил.

- Один трогательный бейт выведен там.

Амири беватан зору њаќир аст,

Гадої дар ватан шоњу вазир аст.

Жалок и ничтожен без родины эмир,

Нищий на родине – и эмир, и визир.

Его прах здесь, а жена и дети великого завоевателя мира сейчас, как мне кажется, живут в арабских эмиратах и в Германии. Таким образом, все мы скитаемся вдали от родины. Нигде нет нам покоя от произвола завоевателей и грабителей!

На самом же деле все эти народы наши с тобой единоверцы, одной с нами крови!

- Да, да! – поддержал Фозила Ахмад. – Мы с тобой от Самарканда до Ирана и Курдистана – все одной нации. Персоязычные таджики мы и мусульмане! Было время, когда нас объединял великий Хорасан. По прошествии лет завоеватели отделили нас от родных корней, разделили по частям. Теперь трудно объединить в единое государство персов Ирана, Хорасана. Мы были как пять пальцев одного сжатого кулака. Теперь этот кулак разжали, братьев разъединили.

Войска Александра Македонского, Чингизхана, англичан и русских веками своими набегами тиранили нас, сеяли семена вражды среди нас самих же.

- Все это, по-моему,  – сказал Фозил, – от нашего невежества и безграмотности. В плену невежества мы остались безграмотными, необразованными. Видя наше положение, чужие племена продолжают сеять среди нас эти самые, как ты говоришь, семена вражды и неверия. Вследствие этого мы не перестаем враждовать со своими соплеменниками, единоверцами, убиваем своих же братьев и сестер. Этим нашим безумием и пользуются чужие, враждебно настроенные к нам племена. И такое самоубийство продолжается из века в век.

Если у себя на родине не будет тебе житья, то чего ждать на чужбине? Кто на чужбине тебя будет уважать и жалеть? Даже думать так – глупо.

Пятьсот лет назад наши с тобой предки не от хорошей жизни перебрались сюда из местечка Дахбед Самарканда. Разве тогда им хорошо жилось там? Или их потомки жили хорошо? Отнюдь.

Единственная наша надежда и опора в этом мире Всевышний – Оллох. Нет надобности ждать добра от земных тварей!

Взять, к примеру, Советский Союз. Заняв по территории одну шестую часть планеты, эта страна до сих пор не насытилась землей. На Западе Советский Союз захватил румын, чехов, болгар и другие народы. Пялит глаза на Восток и Юг.  Несметное число монголов готово откликнуться на его малейший зов. Вот уже который год из-за боязни Америки и Великобритании страна советов намерена захватить Афганистан. Это значит, что Советский Союз опасается, что Америка захватит Афганистан и установит здесь свои военные базы, направить в сторону страны Советов свои баллистические ракеты с ядерными боеголовками. Россия же намерена опередить Америку, первой захватить Афганистан, чтобы, видя здесь военное присутствие России, Америка не сунула сюда свой нос. Это значит, что сегодня два дракона намерены господствовать над всем остальным миром. Это однозначно. От присутствия любого из них нам не ждать ничего хорошего. Эти государства пошлют к нам свои войска. Если англичане сто лет командовали здесь бряцанием оружия, то теперь очередь за Советским Союзом.

Вслушиваясь в слова Фозила, Ахмад мысленно представил себе, как американцы и русские своими многотысячным войском захватят города и села Афганистана. Действительно, этот мужчина говорит правду. И что еще хуже, в этом крае, находящемся на очень низком, феодальном уровне развития, нет ни сил, способных противостоять им, не допустить вторжения интервентов на территорию страны, ни властных структур, способных объединить, сплотить народ перед угрозой интервенции. Вот уже сколько веков, как эта многострадальная земля, искалеченная войнами, превращается в руины.

В большинстве передовых стран мира сформировался передовой рабочий класс. Строятся промышленные предприятия, крупные заводы и фабрики, морские суда, воздушные и космические корабли. Жизнь движется вперед. А в нашей, отсталой от передовой науки и образования стране, не можем производить даже мыла, спичек, иглы, гвоздя и стекла, не говоря уже о передовых мировых технологиях. По сей день землю продолжаем обрабатывать ручным дедовским способом. Еще лучше плугом, привязанным к волу. Образование и школа находятся на очень низком уровне развития.  Абсолютное большинство населения не умеет даже читать и писать.

Государством управляет в основном ислам. И такое господство все тысяча четыреста с лишним лет.

Невежество, необразованность – основная причина отсталости страны, ее продвижения вперед. И до сих пор никому не удалось устранить это невежество.

Жизненная необходимость вынудила Ахмада получить образование в Англии, не раз совершать поездки в Америку и Россию, познакомиться с государственным устройством этих стран, образом жизни людей. Знает, если страны Запада избрали капиталистический путь развития, то в  европейской части мира, России и Средней Азии господствует социалистическое мироустройство. На сегодняшний день мир разделен на две противоборствующие системы – капитализм и социализм. Вот уже сколько десятилетий эти две системы враждуют между собой, превратившись в двух непримиримых врагов. Десятилетия каждая из них ищет способы уничтожить своего врага, чтобы стать единоличным лидером в мире.

Эта их вражда и стала причиной того, что в водовороте их разборок оказались сотни других народов и стран. В первую очередь, народов соседствующих с ними стран. Это значит, что в результате их разборок будем страдать мы. Их военные базы будут функционировать на наших землях.

Эта захватническая политика существует с давних времен. Продолжается и поныне.

- Что умолк-то? – Ахмада, погруженного в такие нерадушные размышления, вновь привел в себя Фозил:

- Да так, вспомнилась жизнь соседних народов. – ответил Ахмад.

- Каких еще соседей? – не понял Фозил.

- Таджиков, туркменов, казахов.

- Все они – мусульмане, как мы с тобой? – спросил Фозил.

- Да, мусульмане. – последовал утвердительный ответ . – Мусульмане, но живут во сто крат лучше нас с тобой.

- Вы, брат, много ездили по миру, много видели. Скажите, отчего они хорошо живут-то?

- Их счастье в том, что они объединены в единой стране Советов. – сказал Фозил, не дождавшись ответа Ахмада. – Когда совершилась революция, народы соседних с нами стран перепугались, что придут русские – кафиры и всех мусульман переделают кафирами. В начале, действительно, с обеих сторон было недопонимание, случались сопротивления и кровопролитие. Но потом со времен стало ясно, что русские-кафиры не имеют ничего против ислама и мусульман. Жизнь людей стала налаживаться еще лучше, чем было до прихода русских. За все годы совместного проживания в составе единой семьи народов СССР Советская власть построила  в этих республиках столько городов и сел, обустроила их, чего не видели эти народы за все предшествующие столетия. Об этом можно даже судить хотя бы по уровню жизни тех городов и сел, что разбросаны вдоль реки Пяндж. Чувствуется, что даже жизнь таджиков на той стороне реки во сто крат лучше нашей. Там тоже живут, кстати, мусульмане и соблюдают все законы шариата. Никому нет до них дела. Это наш злой рок судьбы, что русская революция не перешла на эту сторону реки. Будь иначе, мы тоже жили бы также, как и они. В красивых городах и селах, имели бы свою сельскохозяйственную технику, свой транспорт, по ночам электрические лампочки освещали бы наши дома.

- Коммунисты и у нас могут организовать свою партию. Если победят на выборах, будут у руля власти. Может, потом жить станет лучше? – вставил Ахмад. – Для этого нужна сильная рука, здравый ум, способные повести народ к лучшей жизни. Такой силы, увы, в Афганистане нет.

Во всяком случае, страна советов будет стремиться, чтобы выдвинуть коммунистов к руководству страной. Чего бы им это не стоило, они будут добиться своего. Но, к сожалению, большинство населения Афганистана находится под игом невежества, неграмотности, незнания существующего положения вещей. Религия, в течение многих веков пустившая глубокие корни, является основной доминирующей силой общества. Этим фактором пользуются и религиозные деятели и исламские страны, имеющие здесь сильное влияние. Они ни в коем случае не допустят, чтобы их интересы были ущемлены. Короче говоря, они не хотят, чтобы в Афганистане победили коммунисты и как в Средней Азии здесь тоже правила коммунисты. Они поднимут народ, а народ пойдет за религиозными деятелями.

С другой стороны такие могучие страны как Америка, Англия, Германия и другие их союзники, являющиеся врагами коммунистов, будут на стороне исламистов и не пустят сюда Советов. Они будут поддерживать идеологию исламистов и поднимут народ против коммунистов. Выходит, они будут стравливать нас против своих же. А сами со стороны будут смотреть, как брат убивает брата.

После этих слов Ахмад замолк. Фозил спросил его:

- Ладно, где путь спасения афганского народа от голода, нищеты?

- Сами же твердите, что человечество в большинстве стран мира ведет свободный, мирный образ жизни, люди живут в достатке. Мы же находимся на самом низком уровне развития. Так ведь мы тоже такие же люди, как и они. Слава Оллоху, и у нас такие же трудовые руки, такая же благодатная земля, как и у них. Так, почему мы сами не можем создать свое суверенное государство, которое будет способно и защитить нас, и направить нашу жизнь в нужное развивающееся русло как на том же Западе?

Что ответить, на сей раз Ахмад сразу не смог. Задумался. Собрался с мыслями:

- Любое развитие общества, продвижение вперед способствуют ум, знание, здравый рассудок, а не невежество, бряцание оружием. Афганский же народ веками живет, воюя, проливая кровь друг другу.

История тому свидетель, какой бы падишах ни занял царский трон, в течение пяти – десяти лет своего правления кроме как убивать, воевать, он ничем другим добрым делом не занят. Житель города то ли села собрал все нажитое за долгие годы, чтобы домишко себе построить, а в это время войско соседнего города или села идет на него войной, грабит, сравнивает с землей все постройки, сады и огороды, убивает жену и детей. Пока в муках подрастет его следующее поколение и возьмется построить себе новый домишко, к этому времени уже другое воинствующее племя соседнего села, города войной вторгается в его жизнь. Зловещая картина войны, убийства, грабежа, разрушений повторяется.

Не говоря уже об убийствах, грабежах и насилии своих доморощенных командиров, боевиков. В этой стране каждое село имеет своего хозяина, командира, муллу, которые не подчиняются ни властям, ни государству. Не признает даже Оллоха, сотворившего его самого. Так поди, богатырь, при таком раскладе создай власть, построй свою новую жизнь, цветущее общество!

- Так, говорил же, здесь нужен великий, мудрый человек, сильная, как у Сталина, рука, единая политика, направленная на укрепление государственных устоев, чтобы положить конец разбазариванию и расточительству. И чтобы во главу угла государственной политики стояло разрешение проблем науки и образования, чтобы на новый, более качественный уровень поднять сознание народа, пройдет не одно десятилетие. Нужны столетия, чтобы вытащить из глубин нищеты сознание народа.

Даже я сам сейчас, поделившись с тобой этими своими соображениями, боюсь, что за сказанное сейчас меня самого могут приговорить к смертной казни. Кажется, тугой узел невежества из века в век так запутал мозги народов Афганистана, что народ теперь не в состоянии отличить ночную тьму от дневного света. Вырваться от голода, холода, нищеты и бесправия к миру света и благоденствия невозможно не то, что за десятилетие, даже и в ближайшее столетие. Необходимо создавать условия для равноправного развития всех племен, наций и народностей. Нужны свобода и равенство мужчин и женщин, развитие промышленности, создание тысячи и тысячи предприятий, получение бесплатного образования в школах и высших учебных заведениях и принятие сотни таких мер, чтобы народ этой многострадальной земли почувствовал на себе, что такое человеческое счастье.

Заканчивается двадцатый век, а в Афганистане до сих пор повсеместно нет электричества. Так, о каком счастье стоит вести речь? Электричество это свет во тьме, свет в наших домах, сила, от которой могут заработать станки и мощные агрегаты на заводах и фабриках, на промышленных предприятиях, в сельскохозяйственном производстве, на телевидении и радио. Словом, без электричества невозможно представить своего развития, продвижения вперед. А что у нас? Абсолютное большинство населения страны не имеет даже и представления об электричестве.

Советы построили нам электрические станции, мукомольные предприятия, дороги и мосты, обустроили, а мы с вами недооценили всего этого. Это разве  свидетельство нашей высокой сознательности?

Кроме тропинки для скота и пешеходных дорожек за двадцать столетий разве когда-либо мы имели свои асфальтированные дороги? Это разве не Советы построили нам тысячи километров дорог на юге и севере страны, выровняли непроходимые горные серпантины дорог, чтобы сегодня население смогло воспользоваться ими? Мы всего этого недооценили.

Можем ли мы соорудить себе хотя бы одну простую повозку? Существует ли в нашей стране хотя бы одно предприятие по выплавке металла, чтобы мы на другом промышленном предприятии смогли сделать из этого металла хоть какой-нибудь инструмент, который пригодился бы потом в нашем быту? Скажи, Фозил, на что еще способен наш народ кроме, как убивать своего же брата, сжигать его дом, сровнять с землей дома и строения, грабить своего же собрата? Это ли не признак нашего невежества, несознательности? Еще не успело рассветать, как в центре исламского государства, в городе Кабуле включается не один, а тысяча громкоговорителей, будто муэдзины мечетей соревнуются в мастерстве оповещения населения о начале утренней молитвы и призывают посетить их мечети. Это все очень хорошо, что мы живем в исламском государстве и просыпаемся с первыми лучами солнца. С надеждой молимся Оллоху Милосердному и Всемогущему, чтобы в течение дня сотворить деяния праведные. Но, Оллох свидетель, за ширмой ислама мы, мусульмане, порой такие богохульства совершаем, что аж самый страшный кафир не способен не такое.

Недра Афганистана полны залежей серебра, золота, железа, нефти и газа, других полезных ископаемых. Скажи, Фозил, какое из этих месторождений мы освоили, чтобы принести пользу народу, стране? Не это ли признак нашей неграмотности, слепоты, что до сих пор не имеем своих специалистов, чтобы освоить эти месторождения, пустить в производство, заявить о себе на мировом рынке, сделать нашу страну, народ богаче, а жизнь нашу краше?

Развитые народы и народности имеют у себя металлоплавильные, машиностроительные предприятия, строят морские корабли и воздушные судна. Плодом своего ума и ремесел, цивилизации пользуются и сами, и вывозят свою продукцию на рынок, в другие страны. И от этого получают огромные прибыли, что служит процветанию их страны.

В нашей же стране до сих пор нет даже железной дороги. Железная дорога – это самый дешевый вид грузового и пассажирского транспорта. Правда, что в нашей стране все еще не используется огромная площадь плодородных земель. Разве при помощи дедовских плугов, привязанных к волам, много ли вспашешь земли, много ли получишь урожая? Нет у нас и каналоочистительной техники, чтобы вырыть каналы и запустить воды рек в засушливые земли. Из богарных земель урожай получаем в таких объемах и с таким качеством, что и на внешнем рынке ценится не так, как хотелось бы. Вспомни, Фозил, про равноправие женщин и мужчин. Мать, служащая источником жизни на земле,  в нашей стране лишена всех человеческих прав. Как в учебе, так и в труде в большинстве стран мира женщины пользуются равными с мужчинами правами. Во всех сферах общественной жизни женщины и мужчины трудятся на равных. В большинстве стран мира женщины принимают активное участие в управлении государством и общественной жизнью. Афганские же женщины от семи до семидесятилетнего возраста ходят под паранджу. Не то, что как раб, она бесправна даже хуже раба. Их права в этом крае полностью ущемлены. Женщину, которая растит и воспитывает членов нашего общества, женщину, взвалившую на свои плечи всю тяжесть домашнего хозяйства, женщину, находящуюся рядом с нами от рождения до самой смерти, в ее правах наше общество сровняло с пылью земной.

Нет никакой жалости и уважения к своей матери, сестре, к женскому труду! Невежества тяжелее, страшнее, чем это, нет на всем белом свете! Женщину продают как товар, как вещь какую-то, кому хотят и как хотят! Не может быть несчастнее наших женщин на свете, что эта бедная женщина не имеет права и слова молвить в свою защиту! Вся наша жизнь, традиции, обряды и обычаи, государственное устройство наше заражено этой болезнью, не излечив которую, мы с вами не сможем и думать о процветании нашего края, благополучии жизни народа!

Ахмад тяжело вздохнул и замолчал. Фозил также был тронут этим, из глубин подсознания идущим, монологом. Понял, что боль, тревожащая Ахмада, намного тяжелее, чем ее представлял себе Фозил. Чтобы не сыпать соль на кровоточащую рану сердца Ахмада, Фозил замолк. И он замолк надолго, мысленно углубившись в себя, теперь уже сам размышляя. «…А представится ли другой такой удобный случай, чтобы получить ответ на свои животрепещущие вопросы?» – вывел Фозил и вновь обратился к Ахмаду:

- Ахмад Соиб, а новые партии с какой целью созданы, и к чему и куда рвутся –то они?

- Дорогой Фозил, Где есть партия, там господствует фальшь, и творятся грязные дела! Сколько существует человеческая цивилизация, у всех религий, партий цель одна – дорваться до власти, управлять страной, всеми остальными людьми. На свой лад, по своему хотению и прихоти! Цель всех людей занимающихся политикой, управлять, властвовать! И ничего другого! Всеми правдами и неправдами эти партии и властолюбцы пытаются завладеть умами оставшихся в невежестве людей, повести их за собой! И как только добьются своей цели, начинают самодовольно ублажать свой ненасытный аппетит, забывая про тех, чьей поддержкой они дорвались когда-то до этой самой власти!

Знаешь, что каждое село имеет своего командира, муллу, хозяина. И каждый из этих людей считает себя главным, не подчиняется волости? Глава волости, в свою очередь, считает себя умнее, грамотнее любого царя и министра. Делает то, что ему самому угодно, что сам пожелает. А те, кто сидит у руля государственной власти, сами находятся в бедственном положении, ничего не могут поделать с государством, людьми, словно бесхозное стадо, потерявшие контроль над собой по всей стране. Во всех селах, как только начинаются распри, сразу теряется контроль, спокойствие и ставится точка благополучию! Нет в нашей стране ни часа и дня, месяца и года, чтобы не было воин, кровопролития, разрушений городов и сел. Пуштунцы имеют своих мулл, командиров, таджики – своих. Точно такое же положение и с  туркменами, казахами, хазора и другими племенами. Все, таким образом объединились в партии, религиозные движения и рвутся к власти. Чтобы добиться своей цели, не брезгуют ничем. Готовы пролить кровь и своего брата. Для этого разжигают межплеменную рознь. Без власти и управления страна катится в бездну нищеты и хаоса. Нищета и голод, невежество и неграмотность все глубже пускает корни. Это и есть неспокойная жизнь нашего народа, что будет продолжаться и после нас с тобой.

Видя все это, бедный поэт тоже не зря писал:

Одами хокї дар ин олам намеояд ба даст,

Оламе аз нав бибояд сохт в-аз нав одаме. …

Нынче трудно найти человека земного,

Мир надо построить новый и человека нового. …